«У мамы ипотека, у папы мечты о машине. Тут Дивеев получил смс о зарплате...»

• Эта статья в архиве

Интервью с агентом Олегом Ерёминым, который собирается устроить революцию в мировой футбольной индустрии.

— Другой ваш клиент — Дивеев. Правда, что Газизов познакомился с ним в магазине?
— Не слышал об этом, но вполне допускаю. Уфа — город не футбольный, а материала очень много. Хотя с появлением клуба в Премьер-Лиге всё стало меняться. У Дивеева спортивная семья, отец — волейболист с сумасшедшими данными. Но самым сильным качеством Игоря считаю спокойствие. Он не по возрасту уверен в своих силах. Не сыграв по сути ни одной полноценной игры в «Уфе», приехал в ЦСКА и стал основным футболистом.

— Интерес лондонского «Арсенала». Насколько это было серьёзно?
— Серьёзно. Скаут «Арсенала» мне звонил и говорил о рассмотрении кандидатуры Дивеева. Но до полноценного предложения не дошло, потому что он тогда не играл в клубе. «Арсенал» не мог оценить его хотя бы на уровне РПЛ. А ехать туда без понятного статуса в команде, на условную стажировку мы сами не видели смысла. Ехать просто для того, чтобы попробовать? Он и в «Уфе» мог это сделать.

— Как объясните то, что ЦСКА взял лавочника «Уфы»?
— Причин несколько. Во-первых, он хорошо играл на уровне сборных, а у «армейцев» очень хороший селекционный отдел. Во-вторых, его хорошо знал Гончаренко, работавший с ним ранее. Плюс им был очень нужен центральный защитник, а «Уфа» согласилась на аренду с правом выкупа. Ну а то, что его не ставил Кириченко, проблема самого Кириченко. Гончаренко не боится доверять молодым. В итоге Дивеев в ЦСКА!

— Помните реакцию Дивеева, когда он осознал, что стал футболистом ЦСКА?
— Сначала, конечно, был шок. Затем постепенно привык к статусу игрока топ-клуба. Приятно видеть, как футболист радуется тому, что его труд оценивается лучшим образом. Вы представьте, у мамы ипотека, у папы мечты о хорошей машине, которую никак не получалось купить. И тут приходит одна смс, которая решает все эти проблемы сразу.

Корея, собаки
— В Азию как занесло?
— Приехал в «Локомотив», Сёмин говорит: «Докажешь — будешь играть». Только подписал договор, как Юрий Палыч через неделю: «Хочешь за границу поехать?». Так и возник вариант с Южной Кореей. В «Локо» тогда было 5 или 6 сильных нападающих, решил ехать.

— Чем запомнился тот этап?
— Страна очень непростая: смог, жара. Вылетел вечером из Москвы, утром прилетел в Сеул. Потом ещё час лёта до Поханга. Прилетаю, сразу на утреннюю тренировку. Не ел, не спал и сразу на поле. Тренировки в Корее сложнейшие — два-три часа интенсивной работы. Вспотел настолько, что аж бутсы начали хлюпать от пота.

После тренировки команда собралась в центре поля без тренера, завела молодого игрока в центр, и старший начал его бить. Видимо, неуважительно сыграл против него. Для них телесные наказания — норма. Бил его с нескольких сторон по телу, по лицу. Молодой отвечать не имеет права, надо терпеть. Рассказывали, что местный тренер как-то решил украинского вратаря повоспитывать. В итоге этого вратаря еле остановили, а тренера еле спасли. У нас же ментальность другая. После этого случая к легионерам относились особенно.

— После Кореи у вас и Китай был.
— Да, в «Локо» началась предсезонка, приехали китайцы просматривать кого-то из наших. Зазу, по-моему (Джанашию. — Прим.), или Олега Гарина. Посмотрели, показали на меня и говорят: «Хотим вот этого блондина». Договорились об условиях и поехали. По приезде в Китай нам организовали обзорную экскурсию, показали местные достопримечательности, побывали на китайском Новом годе. Впечатления как от военных действий. Увешивают всё хлопушками, а потом всю ночь взрывают. Утром такой слой конфетти на улице, будто по снегу ходишь.

— Почему сразу не начали работать в футболе?
— Выбирал между ролью тренера, агента и менеджера футбольного клуба. Тем более успел попробовать себя в роли спортивного директора «Динамо» Санкт-Петербург. Тогда же пригласил на работу Долматова. Как раз в том году (2002) проводился первый в России экзамен на агентскую лицензию, который сдавали всем известные сейчас люди — Андреев, Минасов, Зотов. Нас человек десять было.