Коба Марадишвили о ЦСКА: Семь воспитанников в основной обойме — это великое дело

• Эта статья в архиве

Отец Кости Коба Марадишвили о ЦСКА и своей семье.

Фото: © Facebook Кобы Марадишвили

— Как отреагировали на попадание сына в основу ЦСКА?
— Во время паузы для сборных на тренировки основы, как всегда, взяли пять человек из молодежки. После третьей-четвертой тренировки троих дублеров отпустили, а Костяна оставили. Потренировавшись неделю, он приехал домой и сказал за ужином: «Знаешь, пап, меня Виктор Михайлович спросил: «А ты хочешь с нами поиграть?» — «Не понял. Как это?» — «Ну, короче, я в заявке на следующую игру».

Костян пытался осторожно мне это сообщить. Плавно подвести к новости. Если б сразу сказал — я мог и со стула упасть от радости.

Выходит, тренер разглядел в нем сильные качества. Большое спасибо и ему, и Роману Бабаеву — с ним очень легко. Он всегда идет навстречу выпускникам академии. Думаю, развитие ЦСКА при Евгении Гинере — пример для других клубов. Семь воспитанников в основной обойме — это великое дело.

— Майку Щенникова ваш сын хранит до сих пор?
— Конечно. Я как раз вчера забирал Костю, и Жора был рядом. Поздоровались, и я хотел сказать: «Ты моему сыну майку дарил, а сейчас в одной команде играете. Это ж великое дело». Но сам Костя Жоре об этом, по-моему, не говорил, так что и я не стал.

Еще у меня есть фотка с матча в Химках, где Костя тоже мячи подавал. Стоят Дзагоев и Костя — по бедро Алану. А сейчас они вместе в полузащите. Смотришь на это, и сердце радуется. Я и сам мечтал играть с футболистами, которым мячи подавал. Но мне это уже не светит.

— Часто бываете в родной деревне?
— Каждое лето, но в этом году не получилось. Я обычно на машине езжу. Две тысячи километров. Двадцать четыре часа в один конец. Шикарные ощущения. Когда проезжаешь Кавказский хребет, вокруг тебя облака. В прямом смысле. Как будто едешь на небеса.

— Кто у вас там живет?
— Маму похоронили три года назад, и отец там один. Ему восемьдесят три года. Он ярый болельщик. Сам играл в футбол. А еще он охранял тюрьму, где сидел Стрельцов. Рассказывал: «Когда мы играли против зеков, он всех разрывал. Невозможно было ему противостоять».

Мы все не вечные, и сейчас хочется побольше времени проводить с отцом. Он крепыш, молодец. На девятом десятке ухаживает за виноградниками, делает вино, следит за хозяйством. Мы ему помогаем. Это все не ради денег. Просто такие традиции.

И в виноградниках, и дома отец ходит с ног до головы одетый в цээсковскую форму, которую мы ему отправляем. За Костю пол-Грузии болеет.

*****