Гасилин вспомнил, как в детстве отец заставил его отжаться 150 раз ради похода на матч «Зенита»

• Эта статья в архиве

Нападающий «Зенита-2» Алексей Гасилин рассказал о том, от кого ему перешла любовь к клубу, а также поведал необычную историю о том, как впервые побывал на «Петровском» — бывшем домашнем стадионе «Зенита».

«У меня отец всегда болел за «Зенит», еще с тех пор, как в 14 лет переехал в Петербург. От него это передалось и мне — я с детства любил играть в футбол и следил за «Зенитом». Потому что один город — одна команда.

Первый раз пошел на «Петровский» в 2003 году, тогда сыграли 0:0 с «Ростовом». Мне лет 7 было, только в первый класс ходил, ощущения от 20 тысяч человек на стадионе были грандиозные. Но вообще для меня каждый матч, даже если смотрел его по телевизору, был праздником: надевал футболку и шарф, болел. А в тот раз, помню, папа зашел и говорит: «Сынок, завтра мы пойдем на «Зенит», но для этого ты сейчас должен спокойно отжаться 150 раз. За один подход». Для меня тогда это было проще простого — я и сейчас за раз 100 отжиманий сделаю»

Как и все, подавал мячи на домашних играх. Смотреть футбол у кромки поля — это было прекрасной мотивацией учиться на отлично и выкладываться на тренировках: брали-то не всех, а только 12-14 человек, тех, кто хорошо учился и тренировался.

У отца огромная коллекция значков — все виды спорта Олимпиады-80, ЧМ по хоккею, футбольные чемпионы СССР. Есть и зенитовский 1984-го. Я тоже свою лепту внес — у меня много значков после игр на разных турнирах и за сборную. Но мои с папиными не сравнятся, не такие значимые.

Кумиром был Александр Кержаков. Мне с ним, как и с Андреем Аршавиным, потом еще довелось тренироваться, играть. Удивительное чувство, его словами не описать: сначала подаешь им мячи, потом делишь одну раздевалку и футбольное поле, или тебя тренирует Владислав Радимов. Для меня это легенды. Я на них первое время смотрел, открыв рот, и молчал.

Прекрасно помню, как всей семьей смотрели Кубок УЕФА в 2008-м. После победы я еще неделю ходил в школу в зенитовском шарфе — мне разрешили, хотя тогда было строго, мы носили форму. Но учителя были не против. Было ли жарко? Не знаю, у меня было только чувство гордости.